– Вы что, сразу знали всё? – я с укором взглянула на Миреллу. – И не сказали ничего нам про метки?

– Чуть пораньше вас узнала, – ответила женщина сухо. – Претензий предъявлять не нужно. Мне слишком многое рассказали мои сны, и я сама пришла к Ла'бриссу Илмауну с вопросами. Не рассказала вам, потому что считала, что мы должны собраться вместе. Вы ведь тоже видели достаточно многое.

– Куда больше, чем ты можешь себе представить, Мира! – Эриман снова рассмеялся и прижал меня к себе.

– Нас пятеро, – я обвела взглядом собравшихся, – но есть и шестой?

– Четверо здес-сь, – поправил ректор, доставая из-за пазухи медальон на цепочке и показывая его собравшимся.

На серокожей ладони Ла'брисса горела серебряная шестиконечная звезда. Четыре луча светились зеленоватым огнем, пятый луч серым, а ещё один мигал светло-розовым.

– Зачем это всё? – напряжённо спросил Эриман, наклоняясь, чтобы рассмотреть получше медальон.

– Дядя, что это значит? Говори уже! Не только у профессора Окарда терпение заканчивается! – выпалил на одном дыхании Викс. – Ты говорил, что это связано с моей девушкой и…

– Погоди! – Эриман остановил тираду парня взмахом руки. – Ты хочешь сказать, что есть ещё кто-то? Викс не из нашей связи? Кто тогда?

– Нас-с было шес-с-сть, – начал ректор. – Я, что вынужден был с-стать хранителем; Нэл, – он указал на Миреллу, – талантливый артефактор с задатками математика, с которого всё и началось. Линетта, – он протянул ко мне руки, – мощный теневой маг, и её поклонник, малец Тэйлан, – повернулся к Эриману, – чёрный дракон. Материалистка Мириди, что могла передвигать предметы одной лишь силой мысли, и Мандрагора. Наверное, самая опасная противница для врага. Она сражалась на мечах, как отъявленная воровка, и призывала сущностей из потустороннего мира, как мощный тёмный маг.

– И-и-и? – подтолкнул Эри. – К сути. Зачем мы здесь сегодня собрались?

– Вы не помните, что означает ваш-ша метка? – ректор сморщился. – И никто, кроме Миреллы, не знает, зачем мы себя связали узами?

Мы с Эри изумлённо переглянулись.

– Дружили мы? – предположила я.

Ректор мотнул головой, и поправил чёрную повязку на глазу:

– С-с-слушайте же!

И воспоминания начали расцветать в моей голове буйными розами.

* * *

– Ты должна знать, Линетта, – твердит Рэнилл, больно оттягивая моё предплечье. Он поджимает губы, как и всегда, когда сильно волнуется. – Мы не можем ехать домой. Мы должны спрятаться… Скрыться! Стать дезертирами… Да кем угодно! Только не кидаться в полымя лишь потому, что нам велят.

– Но почему?! – я пытаюсь разжать его пальцы, но он лишь обхватывает запястье сильнее. Впивается в кожу ногтями, будто наг треклятый. А я не могу и слова против сказать. Потому что знаю: только добра мне желал и берёг всегда.

– Так надо, Лин.

Мы несёмся по коридорам Академии: стремительно, будто убегая от наступающего пожара. Рэнилл тащит меня за руку, а я испуганно вспарываю пятками паркет, не понимая, к чему эта суета. Из заднего кармана брюк Рэнилла торчит треугольник повестки: точно такой же, как и мой. Он тоже получил горький вызов судьбы… Несмотря даже на то, что у него малолетний сын!

Война, обступившая мир, не имеет ни лица, ни жалости. Стоят ли годы кровопролития десятков тысяч жизней? Нас учат, что люди и драконы – венец живой природы, но когда я думаю о том, что ни те, ни другие не умеют решать проблемы миром, понимаю: это не так. Мы – те же дикие звери. Или даже опаснее. И каждый из нас приближается к падшим, когда идёт с оружием на подобного себе.

– Нэл, – Рэнилл задыхается. – Он сделал подсчёты и понял страшную вещь…

– Этот чудной заучка? – фырчу я. – Никогда ему не доверяла.

– Он разговаривал с Ла'бриссой Мириди Хон! – Рэнилл останавливается и возмущённо вскидывает руки. – И она согласна с ним. Надеюсь, ты не будешь отрицать её авторитета?!

– Одно дело авторитет, – с готовностью топаю ногой. – Другое – что человек представляет из себя на деле. Можно иметь корону, но быть простым ползучим гадом. Можно пригибаться к земле от званий и регалий, а на деле оказаться никем.

– Это ты из-за того, что Хон поставила тебе восемь баллов на экзамене?

– Согласись, что она придиралась! – ярость топит мир чёрными волнами, и я едва сдерживаю свою теневую сторону. Никто до этой секунды не смел напоминать мне об этом нелепом конфузе. До сих пор тысячи игл колят кожу, когда вспоминаю самодовольную физиономию Хон. И единственный билет, который я не выучила, что по стечению обстоятельств достался именно мне!

По лицу Рэнилла скользят блики, а в волосах путается кружево теней. Зрачки полыхают искорками ехидства. Думает, наверняка, что самолюбие своё тешу. Знал бы, что эта Хон за язва! Но ему повезло: у них преподаёт другой профессор.

– Если ты не идёшь со мной… – начинает он, но я обрываю его пламенную речь.

– Иду, иду…

Дрожу. То ли от испуга, то ли от возмущения. Раз Рэнилл так хочет, я послушаю, о чём говорит Нэл. Только пусть не надеется, что я превращусь в одержимую, как и он сам. Голова-то на плечах у меня имеется…

В отдалённой аудитории царит полумрак, несмотря на то, что полдень только что разогрел улочки. Бархатные портьеры опущены, и теперь лишь редкие лучи тонкими полосами стелются по полу. Лучи похожи на иглы. Слова Нэла – чернокожего заучки – на горячечный бред. Но я слушаю, и с каждой секундой мне становится всё страшнее.

Нас пятеро: я, Рэнилл, Мандрагора, Нэл и, конечно, Мириди Хон. Кто бы сомневался, что Нэл осмелится выступить без её поддержки. Но чем больше я слушаю, тем меньше мне хочется закидать парня помидорами и яйцами. Потому что его слова столь же похожи на правду, сколь и на ересь.

– Тёмных магов просто разорвёт, – подытоживает Нэл, стирая свои рассчёты с доски. – Чем больше их соберётся у источника, тем сильнее будет брешь. Того они и добиваются.

– Вами хотят пожертвовать, – поддерживает его Ла'брисса Хон. – Я никогда не сказала бы это, если бы не была уверена в том, что Нэл говорит правду.

– Фарс! – вскакиваю со своего места, едва не опрокинув стол. Мне стыдно признаться, что я верю Нэлу. Но ещё отвратительнее оттого, что приходится подчиняться Ла'бриссе. – Что за заговор?! Если это действительно так, почему бы не сказать всем?! Для чего это тайное собрание?!

– Боюсь, что заговор не у нас, а у правителей, – возражает Нэл.

– Будешь артачиться – умрёшь невинной, – хохочет Мандрагора, перебирая рыжие локоны, и меня подмывает запустить в неё чем-нибудь тяжёлым. Боги Вездесущие! Даже она – моя нелепая соседка по комнате – в этой секте! И верит в этот бред!